Преодолев языковой барьер, экипаж "Апостола" простился с Пусаном

1 ноября 2005 года,Пусан и ЦусимаВчера закончилось наше пребывание в Корее. Чтобы покинуть страну, нужно перейти из парусного центра в порт и оформить выход. Переход занял полтора часа, и вот мы у таможенного пирса, швартуемся вторым корпусом к катеру таможни. Через десять минут на борту два таможенника - один вроде как собирается оформлять бумаги, а второй, по-видимому, начальник, требует агента. Так как разговор происходит на чистом корейском, то только одно слово "агент" и понятно. На яхту прибывают ещё несколько чиновников. С фонарями они начинают рыскать по помещениям. Подобное мы уже пережили при оформлении прихода, и меня осеняет догадка, что нас вновь хотят «впустить» в страну. Пытаюсь объяснить, что мы намерены уходить. В ход идут все известные языки, а также пантомима и пиктограммы. Прошло еще четверть часа, а «главный» всё хочет узнать есть ли у нас оружие и при этом почему-то на французский манер говорит «пистоль» и изображает стрельбу. Приносят корейско-англо-русский разговорник, но и он бесполезен. Используя свой скромный запас корейских слов, нам пытается помочь Борис Егорыч - водитель и завхоз Генконсульства. Им-то и произносится заветное слово после которого все замирают, и, переспросив, облегченно собирают бумаги, пожимают нам руки и поднимаются наверх. Лишь один таможенник продолжает циркулировать по яхте, с любопытством всё оглядывая. Подходит к штурманскому столу и, показывая на светильник на гибкой ножке, задаёт вопрос. Со второго раза понимаю, что он принял лампу за микрофон. Щелкаю выключателем, демонстрируя. Может, он хотел что-то спеть на прощанье?Снова делаю робкую попытку получить таможенный клиренс. Меня понимают сразу и предлагают пройти за этим в офис. Отправляю с таможенниками Егорыча, зарекомендовавшего себя как толмача, а сам иду в иммиграционный департамент. Там офицер говорит по-английски, но это мало помогает, так как он не может найти в компьютере следов нашего пребывания в стране. Но фиолетовые штампы в наших паспортах это подтверждают и заставляют его подозревать меня в том, что я скрываю правильное написание яхты. После предъявления буклетов, судовых ролей и прочих документов, где хоть раз упоминается "Апостол" мы были найдены, но не в компьютере, а в папке. Прошло ещё полчаса, и офицер потребовал, чтобы за своими паспортами все явились лично. Ребята пришли. Паспорта вручены каждому официально и торжественно. Теперь мы можем покинуть Корею.Настроение у всех хорошее, вызванные языковым барьером заморочки не раздражают, а веселят. Прощаюсь по телефону с Генеральным консулом России в Пусане Вячеславом Цупиковым. Обнимаемся с Борисом Егорычем и отходим от причала. Уже совсем темно. Идем, ориентируясь по навигационным огням порта и любуясь иллюминацией города. Обильно украшенный рекламой, ночью Пусан выглядит интереснее, чем днём. Поворачиваем направо и выходим в Корейский пролив, тоже заполненный огнями: десятки рыбаков, используя свет, ведут промысел, между ними осторожно проползают гиганты-контейнеровозы и танкеры. Временами становится ясно словно днем, паруса заливаются светом рыбацких ламп. Мне это напоминает выход из Хокайдо, художнику - родные белые ночи. Корейский пролив разделяет Корею и Японию, посреди пролива лежат острова Цусима. Поэтому в истории он более известен как Цусимский. Сто лет назад, 14 мая 1905 года здесь разыгралось Цусимское сражение. Значительно превосходящим по мощи японским флотом были разгромлены русские 2-я и 3-я Тихоокеанские эскадры, пришедшие на свою гибель с Балтийского моря. В результате, вслед за Тихоокеанским флотом (1-я эскадра), погибшим при сдаче Порт-Артура, Россия практически лишилась и Балтийского флота. В сером утреннем свете зубчатые вершины Цусимы проплыли по левому борту "Апостола Андрея".Ваш Литау